Из ниоткуда в никуда - Страница 31

Когда Арталетта вошла, он поднялся навстречу, сказал:

— Извини, что я тебя не встретил, бумаг куча привалила…

На ней был не мундир, а самое обыкновенное, вишневого цвета платье — значит, прилетела не с официальным визитом в качестве наместницы Ронеро, а совершенно частным образом. Предупредив по ташу чуть ли не в последний момент, что вскоре вылетает. Хорошо еще, что он был не за облаками, а в Латеране, подписывал кучу бумаг, ставил печати — одобрял и запрещал, награждал и разжаловал, повышал и отправлял в отставку…

— Пустяки, — сказала она. — Ты и не обязан меня встречать. Кто ты, и кто я…

— Ты не просто наместница, — сказал Сварог, с удовольствием потягиваясь (всю гору бумаг перелопатил, осталось с полдюжины пустяковых). — Ты еще и очаровательная девушка, так что долг любого галантного кавалера…

Он сбился с шутливого тона, а там и вовсе замолчал, приглядевшись к девушке внимательнее. Лицо у нее было нехорошее — усталое, осунувшееся, едва ли не испуганное. Положительно, там в Ронеро, что-то произошло…

— Что случилось? — спросил он уже совсем серьезно, подойдя к ней вплотную. — Надеюсь, не заговор, не переворот, не пришлось же тебе срочно бежать? Интагар никаких переворотов не допустит, а заговоры, как орешки, щелкает…

Придвинувшись к нему совсем близко, едва ли не прижавшись, Арталетта шепотом спросила на ухо:

— Есть место, где нас точно не подслушают?

Отстранилась, сначала указательным и средним пальцами изобразила ножки бегущего человека, потом большим и указательным отмерила то ли длину мизинца… То ли рост токерета. Ах, вот оно что…

— Садись, — сказал Сварог. — Здесь можно говорить совершенно открыто. О чем угодно и о ком угодно. Принял меры…

Так и было. В свое время ему пришло в голову, что токереты, чем черт не шутит, могут поселиться и в огромном Латеранском дворце, где для них найдется масса укрытий. И уж конечно, не просто так поселиться, в результате квартирного кризиса, а чтобы попытаться сунуть нос в его бумаги или компьютер — на их месте он так бы и поступил. Тем более что один из ночных часовых, охранявших хозяйство Интагара, две недели назад клялся и божился, что видел в полутемном коридоре промелькнувшую тень, более всего похожую на крохотного человечка.

Именно тогда Сварог и спохватился. И его кабинет, и те комнаты Интагара, где хранились секретные бумаги, были закутаны защитным полем, которое не всяким оружием ларов и возьмешь, что уж там говорить о токеретах. Генератор поля — машинка небольшая и простая в обращении, как плоскогубцы, у ларов детишки их частенько используют вместо клеток для домашних зверюшек. Он собирался предпринять еще кое-что, а также снабдить генераторами кое-какие хранилища секретных бумаг в других королевствах, но текучка заела, отложил на денек-другой…

— У тебя найдется что-нибудь выпить? — спросила Арталетта усталым, тусклым голосом.

— У короля да не найдется… — усмехнулся Сварог. — Вина или покрепче?

— Можно и покрепче.

Он достал из шкафчика бутылку келимаса, стопки, блюдечки с нарезанными сушеными фруктами. Сам чуточку пригубил, исключительно за компанию, а вот Арталетта свою стопку опрокинула одним духом. И сказала просто, без всякой аффектации, даже волнения:

— У меня во дворце объявились токереты.

— Так… — сказал Сварог. — Лаконично, по порядку и с самого начала.

И, стараясь, чтобы это получилось как можно более небрежно, нажал не самую заметную из множества кнопок на золотой пластине у края стола.

Не прошло и минуты, Арталетта еще ни слова сказать не успела, а в кабинете бесшумно объявился Интагар, присел в уголке, предварительно низко поклонившись Арталетте. Она держалась спокойно — не увидела в этом визите ничего удивительного.

— У герцогини во дворце объявились токереты, Интагар, — сказал Сварог. — Такие дела. Итак?

Расстегнув кожаную сумочку, украшенную жемчугом и золотыми финтифлюшками, самую новомодную (женщина остается женщиной, даже если она генерал гвардии), Арталетта вынула небольшой замшевый мешочек, развязала тесемку и, держа краешек над самым столом, перевернула. Что-то тоненько, мелодично зазвенело, рассыпаясь по темному полированному дереву.

Сварог присмотрелся, жестом подозвал Интагара, и тот тоже склонился над столом. Там лежали шесть крохотных, блестящих мечей с длинными рукоятями, длиной чуть поменьше мизинца. Для человека — безделушка, для токерета — отличное боевое оружие, двуручный меч. Которым, между прочим, нетрудно добраться до сонной артерии спящего обычного человека…

Сварог кончиками ногтей осторожно взял один за эфес, поднес к глазам, повертел. Безусловно, настоящий, из хорошей стали. Легонько черкнул лезвием по обложке лежавшего тут же очередного статистического сборника (черт знает что приходится королю перелопачивать), и там остался глубокий порез — лезвие отточено до бритвенной остроты…

Поднял на Арталетту вопросительный взгляд.

— Вчера утром обнаружились у меня в спальне, — сказала она, не дожидаясь прямого вопроса. — Были воткнуты аккуратным рядком у края постели. Только они, и больше ничего, — и бледно улыбнулась. — Они не хотели меня убить. Если бы хотели, меня бы уже на свете не было…

— Пожалуй… — проворчал Сварог. — Просто деликатненько продемонстрировали, какие они проворные, и могут пролезть в любую щель…

— Примерно так он и сказал. Только в более дипломатической форме. Тот токерет, что пришел ко мне днем.

Сварог, конечно же, не стал заламывать руки и театрально восклицать: «Токерет?!» Он просто сказал: